— Я не играю в игры.
— Ну перестань! — его рука лежала на моем животе.
— Нет, — я почувствовала его у изгиба своих бедер, что-то длинное и давящее. Он не был возбужден, но все равно привлекал мое внимание. Любопытствуя, я протянула руку между ног и взяла его естество.
И оно резко затвердело. Черная бровь взметнулась вверх. — Ангел?
Я сжала его нежно. — Я распалена, потревожена и задаюсь вопросом, почему мой новый сосед не предпринимает никаких действий.
— Может быть он не хочет предпринимать каких-либо слишком радикальных действий, не хочет делать это быстро и напугать тебя, — глаза Гидеона сверкали в свете экрана телевизора.
— Это действительно так?
Он потерся своим носом о мою макушку: — Если у него есть хоть одна извилина, он будет знать, что тебя не нужно упускать.
Оххх… — Может быть мне нужно сделать первый шаг? — я прошептала, обхватывая своими пальцами его запястье. — Но что если он подумает, что я слишком легкодоступна?
— Он будет занят мыслями о том, какой он счастливчик.
— Ну тогда… — я повернулась, чтобы оказаться лицом к лицу. — Привет, сосед.
Он пригладил мою бровь своим пальцем.
— Привет. Мне действительно нравится вид, который открывается отсюда.
— Да и гостеприимство тоже неплохо?
— Ох? Куча полотенец?
Я толкнула его в плечо. — Ты хочешь подлизаться?
— Подлизаться? — он запрокинул голову и разразился смехом. Это был смех от души, я вся замерла, Гидеон так редко смеялся.
Мои пальцы пробрались под свитер и дотронулись до теплой кожи. Я коснулась губами его челюсти.
— Это значит «нет»?
— Ангел, я подлижусь к любой части твоего тела, до которого достанет мой рот.
— Начни здесь, — я предложила ему свои губы, и он принял их, нежно прикасаясь к ним своими. Его язык проник внутрь, дразня и разжигая желание.
Я прижалась к его телу, застонав, когда он навалился на меня. Мои руки скользили по его спине, ногу я запрокинула на его бедро. Я прикусила его нижнюю губу, затем облизала следы от зубов.
Его стон был таким сексуальным, что я мгновенно стала влажной.
Моя спина выгнулась аркой в его руках, он поймал мой сосок и начал играть с ним большим и указательным пальцами.
— Ты такая мягкая, — он проурчал. Гидеон поцеловал меня в затылок, потом зарылся в мои волосы. — Я люблю трогать тебя.
— А ты идеален, — запах и жар его кожи сводили меня с ума, опьяняли. — Мечта.
— Это ты моя мечта. Господи, ты такая красивая, — он накрыл мой рот своими губами, я же сжала прядь его волос в кулак, зажимая тело руками и ногами.
Мой мир заключался в этом человеке. Ощущать его. Слышать звуки, которые он издавал.
— Я обожаю то, как сильно ты хочешь меня, — он тяжело дышал. — Я бы не смог жить без этого.
— Я с тобой, малыш, — я пообещала, — я вся с тобой.
Гидеон схватил меня одной рукой за затылок, а другой за талию. Устроившись на мне, он соединил свою твердость с моей нежностью, его естество на моей промежности, и двинул бедрами. Я вздохнула, мои пальцы впились в его тугие ягодицы.
— Дааааа, — я бесстыдно закричала, — ты так хорош.
— Будет еще лучше, когда я буду внутри тебя.
Я укусила его за мочку уха.
— Ты собираешься вести разговор со мной во время всего процесса?
— Я никуда не собираюсь, ангел мой, — он лизнул мою шею, заставив мою вагину сжаться от голода по нему. — Я могу вставить прямо здесь. Я обещаю, я заставлю тебя чувствовать себя хорошо.
— Я не знаю. Я изменилась, я теперь не тот тип девушек.
Его рука сорвала мои штаны, я слабо засопротивлялась. Моя кожа горела в местах его прикосновений, тело проснулось, отвечая на запросы.
— Шшшш, — он прошептал, — Если тебе не понравится, когда я буду внутри тебя, я сразу перестану.
— Это фраза когда-нибудь срабатывала?
— Я не собираюсь кормить тебя фразами. Я имею в виду каждое слово.
Я прижалась к нему, зная, что он не нуждается ни в каких фразах. Кончика его пальца хватало, чтобы уложить любую: кого он захочет.
Спасибо за то, что он хотел только меня.
Продолжая игру, я начала дразнить его: — Поспорим, что ты говорил это всем своим девушкам.
— Каким еще другим?
— Ну, твоя репутация, ты знаешь.
— Но ты единственная, кто носит мое кольцо, — он поднял голову. — Моя жизнь началась в тот момент, когда я встретил тебя.
Его слова снесли мне крышу. Я прошептала отчаянно: — Хорошо, ты выиграл. Ты можешь войти в меня.
Его лицо прояснилось, тень была прогнана его улыбкой: — Боже, ты сводишь меня с ума.
Я улыбнулась в ответ: — Я знаю.
Глава 6
Я проснулась в холодном поту, моё сердце яростно билось. Пока я лежала в кровати, тяжело дыша, моё сознание пыталось пробиться сквозь глубокий сон.
— Отстань от меня!
Гидеон.
О, Господи!
— Не прикасайся ко мне на хрен!
Скинув покрывало, я выбралась из постели и побежала по коридору в комнату для гостей. Я отчаянно искала выключатель на стене, ударяя по ней ладонью. Свет взорвался в комнате, открывая перед глазами Гидеона, корчившегося на постели, его ноги запутались в одеяле.
— Не надо. Ах, Господи… — его спина выгнулась дугой, а руки вцепились в простыни. — Больно!
— Гидеон!
Он яростно дернулся. Я бросилась к краю кровати, моё сердце защемило от вида его покрасневшего лица и взмокшего потного тела. Я положила руку ему на грудь.
— Не трогай меня на хрен! — прошипел он, сжимая мою руку так, что я вскрикнула от боли. Его глаза было открылись, но выглядел он дезориентированным, он всё ещё находился в ловушке своего кошмара.
— Гидеон!
Я изо всех сил пыталась вырваться.
Он изогнулся, тяжело дыша с диким выражением в глазах.
— Ева.
Он отпустил меня так, будто я обожгла его, откинул влажные волосы с лица и упал на кровать.
— Господи. Ева… Я причинил тебе боль?
Потерев запястье, я покачала головой.
— Хочу посмотреть, — прохрипел он, потянувшись ко мне дрожащими руками.
Я опустила руки и шагнула к нему, обнимая так сильно, как только могла, прижалась щекой к его мокрой груди.
— Ангел мой, — он цеплялся за меня, всё ещё дрожа, — мне так жаль.
— Шшш, малыш. Всё хорошо.
— Позволь мне обнимать тебя, — прошептал он, опускаясь на пол со мной. — Не отпускай.
— Никогда, — пообещала я, шепча вдоль его кожи, — никогда.
Я повела его в ванную и уселась на треугольный выступ вместе с ним. Сидя за Гидеоном на самой высокой ступеньке, я вымыла его волосы и пробежала мыльными руками по груди и спине, смывая ледяной пот его кошмара. Горячая вода уняла дрожь в его теле, но ничто настолько примитивное не могло стереть тёмное отчаяние из его глаз.